Генеральный директор VCV Арик Ахвердян впервые после запуска на международном рынке рассказал о том, как выглядел сервис в прошлом, от чего VCV спасает рекрутеров и почему проект решил запуститься в Японии.
О рекрутменте
Я считаю, что рекрутмент — это самая интересная индустрия в мире, потому что она касается любой организации: от стартапа из двух человек до компании из 30 000 сотрудников. Работая в этой сфере, ты всегда в курсе, что где происходит, какая компания активно нанимает, а где сокращают сотрудников одного за другим.
Про VCV
Изначальной идеей VCV были видеокастинги для актеров, чтобы не нужно было ездить в города и смотреть на них лично. Мысли о рекрутменте вообще не было.
Видеоинтервью позволяют не тратить время рекрутеров на нерелевантных кандидатов. Например, бывает так, что ты с первой минуты понимаешь, что кандидат не подходит, но из вежливости продолжаешь задавать вопросы. Если посчитать, сколько таких собеседований проводят рекрутеры, даже если это одно интервью в день — это двадцать часов собеседований в месяц, выкинутых просто в никуда.
Сейчас мы используем искусственный интеллект, чтобы частично автоматизировать отказы. Например, если кандидат снимается топлес, а таких кандидатов немало. Раньше всех этих фриков приходилось собеседовать лично.
О команде
Я считаю, что кандидату может не хватать каких–то профессиональных навыков, но если у него достаточно мотивации и он личностно вписывается в наш корпоративный культурный код, то он сможет стать частью команды.
В VCV каждый новый сотрудник получает себе «бадди», напарника, который помогает ему интегрироваться в компанию. Это не наставник, потому что они из разных отделов — у программиста может быть «бадди» из продаж, у маркетинга — из финансов. Ему можно задать вопрос о корпоративной культуре или порядках, но он не подсказывает, как работать или решать задачи.
Если ты приходишь на работу, то компания покупает результат за деньги. Если ты не в состоянии генерировать результат и хочешь быть просто хорошим человеком, будь им за рамками этой организации. При этом если ты даешь результат, но ведешь себя как мудак, это не к нам. Ты можешь найти себе на рынке компанию, где ты можешь быть мудаком и давать хороший результат.
О выходе на международный рынок
В 2017 году мы попали в акселератор 500 Startups, и это стало классной возможностью поверить в то, что локальный российский стартап может быть интересен для американского акселератора. Мы сразу понимали, что участвуем в акселераторе, чтобы выйти на американский рынок, а не просто проучиться три месяца. Сейчас VCV — это американская компания, с «дочкой» в России.
Мы привлекли фонд из Японии, который захотел, чтобы мы открылись на японском рынке. Это новый мир — сложно было представить, что когда нибудь у VCV будет офис в Японии. Мне не хотелось соглашаться сразу, я совершенно не понимал эту страну. Тогда я сказал: «Давайте я приеду к вам в Токио, пообщаюсь с некоторыми компаниями и приму решение».
С февраля 2019 года я живу в Японии, открыл офис, нашел сотрудников и веду полноценный бизнес.
Основная специфика японского рынка в том, что традиционно люди приходят в компанию и работают там всю жизнь. В Японии неприлично уходить из компании по собственному желанию, а сотрудников редко увольняют. Сейчас начинается небольшая миграция сотрудников из одной компании в другую, но большинство компаний придерживается философии, что они не могут увольнять людей.
